Everyone is bilingual. That is, the

Everyone is bilingual. That is, there is no one in the world (no adult, anyway) who does not know at least a few words in languages other than the maternal variety. If, as an English speaker, you can say c'est la vie or gracias or guten Tag or tovarisch - or even if you only understand them - you clearly have some "command" of a foreign tongue. Such competence, of course, does not lead many to think of bilingualism. If, on the other hand, you are like George Steiner (1992), who claims equal fluency in English, French, and German, and who further claims that, after rigorous self-examination - of which language emerges spontaneously in times of emergency or elevated emotion, which variety is dreamed in, which is associated with the earliest memories - no one of the three seems dominant, then bilingualism (actually trilingualism in this case) does seem a rather more apt designation. The question, of course, is one of degree, and it is a question that continues to exercise the imagination, and a matter of importance in research studies.
Competence in more than one language can be approached at both indi-vidual and social levels, and these need not be as neatly connected as might first be thought. While it is true that a country full of multilingual people is itself multilingual in an obvious sense, it may nevertheless recognize only one or two varieties and thus, in another sense, be something less than multilin¬gual. Conversely, a country may be officially bilingual or multilingual and yet most of its citizens may have only single-language competence. Many states in Africa, for example, have two official languages - usually a strong indigenous variety and an important European one - for highly heterogeneous and multi-lingual populations. On the other hand, countries like Switzerland (where recognition is granted to four languages) or Canada (which officially sanctions two) hardly resemble the linguistically rich and varied settings of Africa. Both individual and social manifestations of bilingualism are of course important, but it should be noted that the emphases are quite different; a thoroughgoing
discussion of individual bilingualism involves, for example, linguistic and psycholinguistic dimensions which figure much less prominently, if at all, at the social level where other dimensions - historical, educational, political, and so on - arise for consideration.
1.2 Defining and Measuring
As may be imagined, it is easy to find definitions of bilingualism that reflect widely divergent responses to the question of degree. In 1933, for example, Bloomfield observed that bilingualism resulted from the addition of a per¬fectly learned foreign language to one's own, undiminished native tongue; he did rather confuse the issue, however, by admitting that the definition of "perfection" was a relative one. With this admission, Bloomfield did not remove the question of degree, but he did imply that any division between monolingualism and bilingualism should occur nearer to the Steiner end of the continuum than to the c'est la vie one. Others have been purposely vaguer: Weinreich (1953) simply defined bilingualism as the alternate use of two lan¬guages; in the same year, Haugen suggested that bilingualism began with the ability to produce complete and meaningful utterances in the second lan¬guage. This suggests that even members of the c'est la vie camp are bilingual. Generally speaking, earlier definitions tended to restrict bilingualism to equal mastery of two languages, while later ones have allowed much greater varia¬tion in competence. But since this relaxation proves in practice to be as unsat¬isfactory as an argument from perfection - at least for the purpose of defining bilingualism in any generally applicable fashion - most modern treatments acknowledge that any meaningful discussion must be attempted within a spe¬cific context, and for specific purposes.
Further complicating this matter of degree, this question of where bilingual¬ism starts, is the fact that any line drawn must cross not just one general language dimension, but many more specific threads of ability. Consider, first, that there are four basic language skills: listening, speaking, reading, and writ¬ing. Consider further the possible subdivisions: speaking skill, for example, includes what may be quite divergent levels of expression in vocabulary, gram¬mar, and accent. There is thus a substantial number of elements here, all of which figure in the assessment of bilingualism; it does not follow that strength in one means strength in another:
a pupil may be able to understand spoken English and Welsh, speak English
fluently but Welsh only haltingly, read in Welsh with a reading age of six and in
English with a reading age of eight, write poorly in English and not at all in
Welsh. Is that pupil bilingual? (Baker, 1988, p. 2)
In general, given both the basic skills, and their subdivisions, there are at least twenty dimensions of language which could or should be assessed in order to determine bilingual proficiency. It may be, as Weinreich observed, that a rough gauge of relative proficiency may be easily accomplished, that in many cases we can with some certainty say which language is dominant, but these matters are not always simple, and a rough reckoning may be quite inadequate if we wish, say, to compare groups of bilingual individuals, or if we wish to study the relationship between bilingualism and other personality traits.
Many tests have been used to measure bilingualism; these include rating scales and fluency, flexibility, and dominance tests. The first of these can in¬volve interviews, language usage measures, and self-assessment procedures. In some ways, relying upon self-ratings has a lot to recommend it, but the strengths here rest upon the capacity of an individual to self-report accurately, a roughly equivalent sense across individuals of what competence means, and a disinterested and unbiased willingness to communicate proficiency levels. None of these can be taken for granted, and the inaccuracies of census infor¬mation about languages (as an illustrative example) often rest upon self¬assessment difficulties. Indeed, some of the problems here can also affect the apparently more objective tests of fluency and flexibility. We might, for ex¬ample, ask people to respond to instructions in two languages, measure their response times and, on this basis, try to ascertain dominance. Or we could present picture-naming or word-completion tasks, we could ask subjects to read aloud, or we might present a word which occurs in both languages (pipe, for example, occurs in both French and English) and see how it is pronounced. We could simply test for extent of vocabulary, or see how many synonyms for a given word a person can come up with. Yet, although the results of such tests often intercorrelate, they are clearly far from perfect.
Apart from the hazards already noted, it can easily be seen that factors such as attitude, age, sex, intelligence, memory, linguistic distance between the two languages, and context of testing are all potentially confounding. Further¬more, even if we were able to gauge with some accuracy, there would remain problems of adequate labeling; that is, it is hardly to be expected that meas¬ured individuals would neatly fall into one, or two, or four neat categories of ability, or degrees of bilingualism. There even remains confusion as to what term ought to be applied to those much sought-after individuals whose bilin¬gual capacities are great: are they to be known as balanced bilinguals, or ambilinguals, or equilinguals (to cite only three such terms)? Baetens Beardsmore (1986) described the ambilingual as a person who, in all contexts, can function equally well in either language, and who shows no trace of language A when using B. Given, however, that such individuals constitute a "rare if not non¬existent species" (p. 7), the term "balanced bilingual" (or, less commonly, "equilingual") is reserved for those whose mastery of both varieties is more roughly equivalent. What we see here, in effect, is a continuation of those difficulties and hazards, of those confounding factors, to the very highest lev¬els of ability. What is clear, however, is that the vast number of those to whom the term "bilingual" can be at all reasonably applied fall into the category of "non-fluent" bilingualism.
There are some other basic matters that cut across the larger topic of degree of fluency. For instance, a useful distinction can be made between receptive (or passive) bilingualism, and productive (or active) competence; the difference here is between those who understand a language - either spoken or written - but cannot produce it themselves, and those who can do both. A receptive competence only has been referred to as semibilingualism. This term should not be confused with another, semilingualism, which refers to a lack of com¬plete fluency in either language. (In 1927, Bloomfield made a famous char¬acterization of "White Thunder" as a man who "may be said to speak no language tolerably" (p. 437).) More recently, the idea of knowing neither of two languages well has been advanced in connection with ethnic minority- group speakers (for example, Hansegard's notion of the halvsprakighet affect¬ing Finnish-Swedish bilinguals; see Romaine, 1995), and this has meant that semilingualism has become extended from a solely linguistic description to a catchword with political and ideological overtones relating to majorities and minorities, domination and subordination, oppression and victimization.
Added to all this is the common metaphor of some finite "containerized" competence which has bedeviled the literature for some time. At its simplest, this suggests that what you gain on the swings of one language you lose on the roundabouts of the other. But using such a container metaphor for lan¬guage acquisition and skills may be quite mistaken, and it

Results (Russian) 1:

Каждый является двуязычным. То есть, нет никого в мире (не для взрослых, так или иначе) кто не знает, по крайней мере несколько слов на языках, отличных от материнской разнообразие. Если, как английского языка, вы можете сказать c'est la vie или gracias guten Tag или товарищ - или даже если вы только понять их - у вас явно есть некоторые «команда» иностранного языка. Такая компетенция, конечно, не дает много думать о двуязычии. Если, с другой стороны, вы, как Джордж Steiner (1992), который утверждает равное владение на английском, французском и немецком, и который далее утверждает, что, после строгого самоанализа,-какой язык возникает спонтанно во время чрезвычайного или повышенной эмоций, в которых разнообразие мечтал в, который связан с ранних воспоминаний - ни один из трех кажется доминирующей, затем двуязычия (фактически знание трех языков в этом случае) кажутся довольно более склонны обозначение. Вопрос, конечно, является одним из степени, и это вопрос, который продолжает проявлять воображение и вопрос о важности в научных исследований.Компетентность в более чем одном языке можно подходить как инди индивидуальный, так и социальных уровнях, и они не должны быть подключены как аккуратно как сначала может быть мысли. Хотя это правда, что страна полностью многоязычный людей сам многоязычный в очевидном смысле, она может тем не менее признают только один или два сорта и таким образом, в другом смысле, быть что-то меньше, чем multilin¬gual. И наоборот страна может быть официально двуязычной или многоязычной и еще большую часть своих граждан могут иметь только одного языка компетенции. Многие государства в Африке, например, у двух официальных языках - обычно сильные коренных народов различных и важных европейских один - для очень гетерогенными и многоязычный населения. С другой стороны, такие страны, как Швейцария, (где признание предоставляется на четырех языках) или Канады (который официально санкций два) вряд ли напоминают лингвистически богатой и разнообразной настройки из Африки. Конечно же важны как индивидуальных, так и социальные проявления двуязычия, но следует отметить, что акценты отличаются; глубокое обсуждение отдельных двуязычия включает, например, лингвистические и Психолингвистические аспекты, которые занимали гораздо меньше, если на всех, на социальном уровне, где другие размеры - исторические, образовательной, политической и так далее - возникают для рассмотрения.1.2 определение и измерениеКак можно себе представить, это легко найти определения двуязычия, которые отражают широко расходящихся ответы на вопрос о степени. В 1933 году например, Блумфилд отметил, что двуязычие результатом сложения per¬fectly уроки иностранного языка для собственного, неуменьшенной родной язык; Он скорее путаницу в этот вопрос, однако, признав, что определение «совершенство» является относительным. Этот прием Блумфилд не сняло вопрос о степени, но он подразумевает, что любое разделение между языком и двуязычие должно происходить ближе Штайнер конце континуума, чем в c'est la vie один. Другие были намеренно более расплывчатым: Weinreich (1953) просто определенные двуязычия как альтернативное использование двух lan¬guages; в том же году Хауген предложил, что двуязычие началось с способность производить полный и значимые высказываний в втором lan¬guage. Это свидетельствует о том, что даже члены c'est la vie лагеря являются двуязычными. Вообще говоря ранее определения, как правило, ограничивают двуязычия на равное владение двумя языками, в то время как более поздние позволили гораздо более varia¬tion в компетенции. Однако поскольку эта релаксация доказывает на практике в качестве unsat¬isfactory как аргумент от совершенства - по крайней мере для целей определения двуязычия в любой общеприменимых моды - самые современные методы лечения признать, что любые значимые обсуждения должны попытки в spe¬cific контексте и для конкретных целей.Еще более осложняет этот вопрос о степени, этот вопрос где bilingual¬ism начинает, является тот факт, что любой линия должна крест не только одно измерение общего языка, но многие более конкретных потоков способности. Рассмотрим, во-первых, что есть четыре основных языковых навыка: слушать, говорить, чтение и writ¬ing. Дальнейшего рассмотрения возможных подразделений: Выступая навыков, например, включает в себя, что может быть весьма различные уровни выражения в лексике, gram¬mar и акцент. Таким образом, существует значительное количество элементов здесь, все из которых фигурируют в оценке двуязычия; Это не означает, что сила в одном означает прочность в другой:ученик может иметь возможность понять, разговорный английский и валлийский, говорят на английском языкесвободно но валлийского только запинаясь, читать в валлийский с чтения шестилетнего возраста вАнглийский с чтения восьми лет, плохо писать на английском языке и вообще не вваллийский. Вот что ученик двуязычных? (Бейкер, 1988, стр. 2)В целом учитывая, как основные навыки, так и их подразделений, существует по меньшей мере двадцать размеры языка, которые могут или должны оцениваться с целью определения двуязычных знание. Это может быть, как Weinreich отметил, что приблизительного относительное знание может быть легко достигнуто, что во многих случаях мы можем с определенной долей уверенности сказать какой язык является доминирующим, но эти вопросы не всегда являются простыми, и грубый расплаты может быть весьма недостаточно, если мы хотим, скажем, для сравнения двуязычных групп, или если мы хотим изучить связь между двуязычия и другие личностные черты.Многие тесты были использованы для измерения двуязычия; к ним относятся Рейтинговые шкалы и беглости, гибкость и доминирование тесты. Первый из них можно in¬volve интервью, язык использование мер и процедур самооценки. В некотором смысле полагаясь на себя рейтинги имеет много рекомендовать его, но сильные здесь отдыхает на способность индивидуума самоотчета точно, грубо чувство через людей означает, что компетенция и бескорыстная и беспристрастной готовность общаться уровня владения. Ни один из них можно воспринимать как данность и неточности infor¬mation переписи о языках (в качестве примера) часто отдыхает на self¬assessment трудности. Действительно некоторые из проблем здесь может также повлиять на явно более объективных тестов беглости и гибкость. Мы могли бы, для ex¬ample, попросите людей реагировать инструкции на двух языках, измерить их время отклика и, исходя из этого, попробуйте установить господство. Или мы могли бы представить именования изображение или слова завершение задачи, мы могли бы спросить вопросы читать вслух, или мы могли бы представить слово, которое встречается в обоих языках (трубы, например, происходит на французском и английском языках) и посмотреть, как оно произносится. Мы могли бы просто тест для степени лексики, или просмотреть, как много синонимов для данного слова, человек может прийти с. Тем не менее хотя результаты таких тестов часто intercorrelate, они явно далека от совершенства.Apart from the hazards already noted, it can easily be seen that factors such as attitude, age, sex, intelligence, memory, linguistic distance between the two languages, and context of testing are all potentially confounding. Further¬more, even if we were able to gauge with some accuracy, there would remain problems of adequate labeling; that is, it is hardly to be expected that meas¬ured individuals would neatly fall into one, or two, or four neat categories of ability, or degrees of bilingualism. There even remains confusion as to what term ought to be applied to those much sought-after individuals whose bilin¬gual capacities are great: are they to be known as balanced bilinguals, or ambilinguals, or equilinguals (to cite only three such terms)? Baetens Beardsmore (1986) described the ambilingual as a person who, in all contexts, can function equally well in either language, and who shows no trace of language A when using B. Given, however, that such individuals constitute a "rare if not non¬existent species" (p. 7), the term "balanced bilingual" (or, less commonly, "equilingual") is reserved for those whose mastery of both varieties is more roughly equivalent. What we see here, in effect, is a continuation of those difficulties and hazards, of those confounding factors, to the very highest lev¬els of ability. What is clear, however, is that the vast number of those to whom the term "bilingual" can be at all reasonably applied fall into the category of "non-fluent" bilingualism.There are some other basic matters that cut across the larger topic of degree of fluency. For instance, a useful distinction can be made between receptive (or passive) bilingualism, and productive (or active) competence; the difference here is between those who understand a language - either spoken or written - but cannot produce it themselves, and those who can do both. A receptive competence only has been referred to as semibilingualism. This term should not be confused with another, semilingualism, which refers to a lack of com¬plete fluency in either language. (In 1927, Bloomfield made a famous char¬acterization of "White Thunder" as a man who "may be said to speak no language tolerably" (p. 437).) More recently, the idea of knowing neither of two languages well has been advanced in connection with ethnic minority- group speakers (for example, Hansegard's notion of the halvsprakighet affect¬ing Finnish-Swedish bilinguals; see Romaine, 1995), and this has meant that semilingualism has become extended from a solely linguistic description to a catchword with political and ideological overtones relating to majorities and minorities, domination and subordination, oppression and victimization.Added to all this is the common metaphor of some finite "containerized" competence which has bedeviled the literature for some time. At its simplest, this suggests that what you gain on the swings of one language you lose on the roundabouts of the other. But using such a container metaphor for lan¬guage acquisition and skills may be quite mistaken, and it

Results (Russian) 3:

Каждый человек на двух языках. То есть, в мире нет ни одного (ни одного взрослого, в любом случае) кто не знает по крайней мере несколько слов на других языках, помимо материнской. Если, как английский ас, можно сказать c'est la vie или Gracias или guten Tag или другого пути просто нет, или даже если вы только их понять - вы, безусловно, некоторые из "команды" иностранного языка. Такой компетенцией, разумеется,