Terry BissonTHE FIFTH ELEMENT1IT WA

Terry Bisson

THE FIFTH ELEMENT

1

IT WAS 1913 AND “THE WAR TO END ALL WARS,” WORLD WAR I, had not yet begun.

Other wars were raging, though.

The War of the Desert Against the Nile was continuing its eons-old pitched battle here at the desert’s edge where the village fields met the dunes; the battle yielding up a little more sand one year, a little more cultivated ground the next.

The War of Animal Against Man was being fought out by a mule with a boy on its back, slowly plodding along a track leading into the desert, away from the village fields. The mule went slower and slower, until the boy hit him with a stick between the ears, gaining a temporary advantage in the war.

“Go,” said Omar in a native dialect as ancient as the tombs that dotted the landscape. “But not too fast,” he added.

The boy was fighting his own war―the eternal War of Youth Against Age. He had been sent to

fetch water, and he was in no hurry to get back so that the grown-ups could boss him around some more.

Meanwhile other, deeper wars were gathering, wars of which boys and mules knew not.

The track wound between the dunes, into the desert. The sun burned down on scattered ruins. None of them had names.

Over the years the ancient tombs and temples came and went, like clouds, uncovered and then covered again by the shifting sands. It. sometimes seemed to Omar that it was the ruins that moved and not the dunes; for indeed, the eternal desert seemed far more substantial than the tombs and temples that appeared and disappeared at the whim of the elements.

Omar passed the professor’s Model T, buried in sand up to the tops of its wheels. Later today his uncle would come with a camel to pull it out. For a price.

Omar and his mule plodded along the bottom of the wadi, and up the rise that led to the new tomb. Even from a distance it was impressive.

It was one Omar hadn’t seen before. His uncle had told him that it had appeared several times in the past, but had been ignored by the grave robbers, since it held no treasure.

“It is not for us,” he said.

Omar’s uncle was a tomb robber. The locals

robbed tombs and temples for greed. The Europeans came and robbed them for something called science.

The Europeans intrigued Omar. They were more like boys than men. They were as cruel as boys, but as quick to laugh. Like boys, they didn’t seem to care for gold or silver. The Italian professor was as excited by the graffiti he had found as a “real” robber would have been by circles of gold or baskets of precious stones.

Even half buried in the sand, the temple was impressive. Its huge pillared entrance dwarfed the two boys who stood on the sand outside, holding mirrors to reflect light into the temple (a grave robber’s trick).

The boys waved at Omar as he passed. “Water!” they cried, and Omar stopped to share a few drops from the goatskin bags.

“You’re not thirsty!” he said. “Just bored. Be thankful you’ve got a job.”

“Quit playing the sahib,” said Mahmoud, who held the largest mirror. “You’re just a water boy.”

Omar decided to ignore him.

He left the mule in the shade and hurried inside. Omar knew that the professor and his American helper Billy, would be thirsty. The Europeans drank a lot of water

The mirrors at the door shone down a long corridor. Omar walked close to the wall so that he wouldn’t block the light.

Another boy held another mirror at the end. His job was to direct the beam inside, and make sure the light followed the professor and his young American around the big chamber.

But the boy was already messing up. His head dropped as be dozed off, made drowsy by the dim light, the bad air, or perhaps by the droning of the Italian archeologist as he explained the hieroglyphics that covered the far wall of the great chamber.

“Hey, Aziz!”

The professor’s voice resounded through the chamber.

The boy sat up, his light flashing around the inside of the chamber like silver lightning.

“You must pay attention!” said Professor Pacoli.

“Yeah, Aziz!” Omar whispered. He paused in the doorway, savoring the last moment of freedom before the grown-ups saw him. He was enchanted by the sight of the chamber with its far wall covered with scratchings. In the darkness they looked like graffiti; yet when the light struck them they seemed to glow with magic, with promise, with power.

The professor stood on a rickety ladder pointing out the ideographs, while the young American, Billy, drew them in his sketchbook.

Omar liked Billy. He liked to watch him work. Billy drew without even looking down at the sketchbook in his hand, and yet; his drawings were

almost as perfect as the new “photographs” Omar had seen in a “magazine” from Cairo.

Omar figured the scientists (who loved the new) would have used photographs, but the light was too dim in the temple.

Omar picked up his goatskins again, and started to cross the room when he felt a bony hand on his shoulder.

He started and jumped―then looked back and saw a slight, stooped familiar figure.

Omar knew the old priest. He had been around for years, living at the edge of the desert, He wasn’t quite European, but not quite Egyptian either.

The priest gently lifted the goatskin bag off Omar’s shoulder.

“I will take it to them, my son.”

Omar nodded and handed over the water bag. The old priest made him nervous, though he didn’t know why.

“Go with God,” said the priest, making the sign of the cross on the boy’s forehead.

He left him in the shadows and crossed with the goatskin, toward the ladder where the Italian was going through the script, character by character

“…when the three planets are in eclipse,” the professor said, his fingers traveling lightly across the strange characters, almost as if he were reading braille. “The black hole, like a door, is open. Evil comes… sowing terror and chaos!”

He reached up and pointed to ah ideograph of a snake slithering between three planets. The ladder rocked and almost fell.

“See, Billy?” he said to the young man with the sketchbook. “The snake, Billy. Make sure you get the snake! The Ultimate Evil. Make sure you get the snake!”

Billy sketched without looking down, his hand swift and his strokes sure.

“And just when is this snake act supposed to occur?” lie asked dryly.

The professor ignored his sarcasm. He turned back toward the wall and ran his fingers along the script.

“If this is the five, and this is the thousand… every five thousand years!”

“So we have time,” Billy said.

The old priest paused, halfway across the chamber. He winced when he heard the sarcasm in the young American’s voice.

If only he knew! For a moment, the priest wavered in what he was about to do. The young man was ignorant, after all. And ignorance was a kind of innocence. He knew nothing.

Then the old priest heard the professor’s words, droning on as he followed the script:

“So here we have these different peoples or symbols of people, gathering together these four elements of life: water, fire, earth, air…

The professor’s fingers paused on the one ideogram that had a human shape.

“Around a fifth one, a Fifth Element.”

And the priest knew that he had to do what he was about to do.

He pulled the ancient vial out of the pocket of his rough black cassock. He opened it, and winced at the sharp smell that emerged from the dry powder.

He opened the goatskin water bag as the professor droned on:

“It’s like all these people gave something from themselves to make this being…”

“Lord forgive me,” whispered the priest as he shook the powder from the vial into the waterbag. “They already know too much. Far, far too much!” The professor was still talking excitedly, his fingers paused on the ideograph.

“…this being in which all the history of the Universe resides. All the strength, all the hope… to protect us from Evil…”

“Amen,” said the old priest, filling a tin cup from the goatskin.

The professor looked down from the ladder and noticed him for die first time.

“Father!” he said. “It’s the most extraordinary thing! The greatest find in history! I mean, look…”

The priest nodded gravely.

Excited by his own words, the professor dropped his voice, and slowed his speech to the

cadence of a prayer: “Here the Good, here the Evil, and here―”

He pointed to the symbols of the four elements, arrayed around the central figure.

“A weapon against Evil! Amazing! I am going to be famous!”

“Then let us toast your fame!” the priest said. “Here Billy…” He handed the young artist the cup, and poured another for the professor.

Billy began to drink as the professor climbed down the ladder.

“Drink!” said the priest, handing the professor the other cup.

The professor raised it. “To fame! Salud…” But then—

He lowered the cup without tasting it.

“We cannot toast with water. Billy! In my knapsack―the grappa!”

The priest watched, horrified, as the professor threw his water onto the floor of the temple. Billy drained his cup and ran off into the Corridor.

A fitting beginning, thought the priest, disconsolate. I have killed the innocent one!

Not bad, thought Billy. Usually the water from the goatskin tasted too much of, well, of goat, to please his palate.

But this was sweeter.

Perhaps the waterboy, Omar, had drawn it from a better well. Or perhaps this goatskin was less foul than usual.

Whatever, Billy thought, as he scurried through the long corridor that led out toward the brilliant light of the desert sun. He shielded his eyes to avoid the mirrors’ glare.

Halfway down the corridor, he found the professor’s bag. He was bending down to open it when he heard a muffled sound, and the light changed.

Something was happening outside the temple. A sudden storm? Impossible, Billy thought. There were no sudden storms here. Egypt was not like Indiana, where a thunderstorm could blow up and blow over in minutes.

Here the heat was relentless, and the few clouds that a

Results (Russian) 1:

Терри БиссонПЯТЫЙ ЭЛЕМЕНТ1IT WAS 1913 и «войны до конца всех войн,» мировой войны я, еще не начались.Другие войны были бушует, хотя.Войны пустыне против Нила продолжает его эоны старый сооруженном сражении здесь на краю пустыни где поля деревни встретился дюн; битвы, приносит вверх немного больше песка один год, немного более культивируемые земли следующий.Войны животных против человека велась на мула с мальчиком на его назад, медленно усидчивый вдоль дорожки, ведущей в пустыне, вдали от села поля. Mule пошел медленнее и медленнее, пока мальчик ударил его палкой между ушами, получить временное преимущество в войне.«Идти,» сказал Omar в родной диалект же древняя, как гробниц, которые пунктир ландшафта. «Но не слишком быстро»,-добавил он.Мальчик борьба свой собственный war―the вечной войны молодежи в отношении возраст. Он был разосланвыборки воду и он был не торопится получить обратно, чтобы взрослые могли босс его вокруг еще немного.Тем временем собирали других, более глубоких войн, войн, которые не знали мальчиков и мулов.Трек раны между дюнами, в пустыню. Солнцем сожжены на разбросаны руины. Никто из них не имел названия.С годами древних гробниц и храмов приходили и уходили, как облака, открытая и затем снова охватываемых зыбучих песков. IT. иногда казалось Omar, что руины, которые переехали и не дюны; для действительно, вечной пустыни, как представляется, гораздо более существенное, чем гробниц и храмов, которые появлялись и исчезали по прихоти элементов.Omar принял профессора Model T, похоронен в песке до вершины его колес. Позднее сегодня его дядя придет с верблюда чтобы вытащить его. За цену.Omar и его Мул plodded вдоль нижней части ущелья и вверх рост, что привело к новой могиле. Даже с расстояния было впечатляющим.Это был один, который Omar не видел раньше. Его дядя сказал ему, что он появился в прошлом несколько раз, но игнорировали грабителей могил, поскольку он провел не сокровище.«Это не для нас»,-сказал он.Omar дядя был могила грабитель. Местные жителиограблен гробницы и храмы для жадности. Европейцы пришли и ограбили их за то, что называется науки.Заинтригованный Omar европейцев. Они были как мальчиков больше, чем мужчин. Они были как жестокий, как мальчики, но как быстро смеяться. Как мальчики они не похоже на уход за золото или серебро. Итальянский профессор был так взволнован, граффити он обнаружил, как «реальных» грабитель был бы круги золота или корзины драгоценных камней.Даже половины похоронили в песке, храм был впечатляющим. Его огромный колоннами вход карликовые двух мальчиков, которые стояли на песке снаружи, держа зеркала отражают свет в храм (могила грабитель трюк).Мальчики махнул на Omar, как он прошел. «Вода!» они плакали, и Omar остановился, чтобы поделиться несколько капель из козлиной сумки.«Ты не пить!»,-сказал он. «Просто скучно. Будьте благодарны, что вы получили работу.»«Бросить играть Сахиб,» сказал Махмуд, который провел крупнейший зеркало. «Ты просто воды мальчик».Omar решил игнорировать его.Он покинул мула в тени и поспешил внутри. Omar знал, что профессор и его американский помощник Билли, будет пить. Европейцы пил много водыЗеркала в дверь светило вниз длинный коридор. Omar подошел близко к стене так, чтобы он не блокировать свет.Другой мальчик в конце другого зеркала. Его работа была для прямой луч внутри и убедитесь, что свет затем профессор и его молодой американский вокруг большой палаты.Но мальчик уже Мессинг вверх. Его голова упала как задремал, сделал сонный тусклым светом, плохой воздух, или, возможно, бормочет итальянский археолог как он объяснил, что иероглифы, которые охватывают дальней стены большой палаты.«Эй, Азиз!»Профессор голос звучал через камеру.Мальчик, сел, его свет мигает вокруг внутри камеры, как серебряные молнии.«Вы должны уделять внимание!»,-сказал профессор Pacoli.«Да, Азиз!» Omar шепотом. Он остановился в дверях, смакуя последний момент свободы, прежде чем взрослые видел его. Он был очарован зрение камеры с его дальней стены, покрытые scratchings. В темноте они выглядели как граффити; еще когда свет ударил их они казались свечения с магией, с обещанием, с властью.Профессор стоял на шаткой лестнице, указывая иероглифы, в то время как молодой американец, Билли, обратил их в его альбоме.Omar любил Билли. Он любил смотреть его работы. Билли привлекает даже не глядя на альбоме в руке, и пока; его рисунки былипочти как идеальный как новый «фотографии» Omar видел в «журнале» из Каира.Omar фигурный (кто любил новой) ученые использовали бы фотографии, но свет был слишком тусклым в храме.Omar снова взял его goatskins и начал пересекать номер, когда он почувствовал Бони руку на его плечо.Он начал и jumped―then посмотрел назад и увидел небольшой, сутулую знакомая фигура.Omar знал старый священник. Он уже много лет, живущие на краю пустыни, он был не вполне европейские, но не совсем Египта.Священник осторожно поднял козлиной сумку с плеча Omar's.«Я буду считать это для них, мой сын».Omar кивнул и передал мешок воды. Старый священник сделал его нервной, хотя он не знал почему.«Go с Богом,» сказал священник, что делает знак креста на лбу мальчика.Он оставил его в тени и пересекается с козлиной, к лестнице, где итальянский шел через сценарий, символ«.. .when три планеты находятся в eclipse,» сказал профессор, его пальцы слегка путьовки странные символы, почти, как если бы он читали Брайля. «Черная дыра, как дверь открыта. Зло приходит... сеет террор и хаос!»Он протянул руку и указал Ах идеограмма змея, скользя между тремя планетами. По лестнице потрясли и чуть не упал.“See, Billy?” he said to the young man with the sketchbook. “The snake, Billy. Make sure you get the snake! The Ultimate Evil. Make sure you get the snake!”Billy sketched without looking down, his hand swift and his strokes sure.“And just when is this snake act supposed to occur?” lie asked dryly.The professor ignored his sarcasm. He turned back toward the wall and ran his fingers along the script.“If this is the five, and this is the thousand… every five thousand years!”“So we have time,” Billy said.The old priest paused, halfway across the chamber. He winced when he heard the sarcasm in the young American’s voice.If only he knew! For a moment, the priest wavered in what he was about to do. The young man was ignorant, after all. And ignorance was a kind of innocence. He knew nothing.Then the old priest heard the professor’s words, droning on as he followed the script:“So here we have these different peoples or symbols of people, gathering together these four elements of life: water, fire, earth, air…The professor’s fingers paused on the one ideogram that had a human shape.“Around a fifth one, a Fifth Element.”And the priest knew that he had to do what he was about to do.He pulled the ancient vial out of the pocket of his rough black cassock. He opened it, and winced at the sharp smell that emerged from the dry powder.He opened the goatskin water bag as the professor droned on:«Это, как все эти люди дали что-то от себя, чтобы сделать это,...»«Господь, прости меня,» шептал священник, как он покачал порошок из флакона в waterbag. «Они уже знают слишком много. Далеко, далеко слишком много!» Профессор еще говорил взволнованно, его пальцы остановился на иероглифов.«.. мистерию, в которой все истории Вселенной проживает. Все силы, все надежды..., чтобы защитить нас от зла..."«Аминь»,-сказал старый священник, заполнение оловянный Кубок из козьей шкуры.Профессор посмотрел вниз от лестницы и заметил его для умирают в первый раз.«Отец!»,-сказал он. «Это самая экстраординарная вещь! Greatest найти в истории! Я имею в виду, посмотрите...»Священник кивнул серьезно.Возбужденных по его собственным словам, профессор упал его голос и замедлил его речиКаденция молитву: «Здесь хорошо, здесь зло и here―»Он указал на символы из четырех элементов, выстроил вокруг центральной фигурой.«Оружие против зла! Удивительно! Я собираюсь быть знаменитым!»«Тогда давайте тост ваша слава!»,-говорит священник. «Здесь Билли...» Он передал молодой художник Кубок и вылил другой для профессор.Билли начал пить как профессор, спустившись по лестнице.«Напиток!» сказал священник, вручая профессор в другом турнире.Профессор поднимали его. «К славе! Salud...» Но потом —Он опустил Кубок без дегустации.«Мы не можем тост с водой. Билли! В моей knapsack―the Граппа!»Священник наблюдал, ужас, как профессор бросил его воды на полу храма. Билли выпил его Кубок и побежал в коридор.Начало установки, подумал священник, безутешный. Я убил невинных один!Не плохо, думал Билли. Обычно вода из козлиной вкус слишком много, ну, коза, чтобы его вкус.Но это было слаще.Возможно waterboy, Omar, обратил его от более хорошо. Или возможно это козлиной был менее фол, чем обычно.Независимо, Билли мысли, как он метался через длинный коридор, что привело в сторону блестящий свет солнца пустыни. Он экранированный его глаза, чтобы избежать бликов зеркала.На полпути по коридору, он обнаружил мешок профессор. Он изгиб вниз, чтобы открыть его, когда он услышал глухой звук, и свет изменилась.Что-то происходит за пределами храма. Внезапная буря? Невозможно, Билли мысли. Существовали без внезапных штормов здесь. Египет был не как Индиана, где дождь может взорвать и удар в течение минут.Здесь тепло был неустанно, и немногие облака,

Results (Russian) 2:

Терри Биссон ПЯТЫЙ ЭЛЕМЕНТ 1 БЫЛО 1913 "ВОЙНА конец всем войнам", Первой мировой войны, еще не началась. Другие войны бушевали, хотя. Война в пустыне против Нила продолжает свои эоны старый пронзительный Битва здесь краю пустыни, где деревенские поля встретился дюны; битва уступая до немного больше песка на один год, чуть более ухоженный земля следующий. Война животных против человека велась путем мула с мальчиком на спине, медленно усидчивости вдоль дорожки, ведущей в пустыню, подальше от деревенских полей. Мул пошел медленнее и медленнее, пока мальчик не ударил его палкой между ушами, получив временное преимущество в войне. "Перейти", сказал Омар в родном диалекте, как древняя, как гробницы, что пунктир ландшафта. "Но не слишком быстро", добавил он. Мальчик боролся свой ​​боевой вечную войну против молодежи века. Он был отправлен в за водой, и он не торопился, чтобы вернуться, чтобы взрослые могли босс его вокруг некоторых больше. В то же время другие, более глубокие войны собрались, войн, которых мальчики и мулов не знал. Трек рана между дюнами, в пустыню. Солнце сгорел рассеянных руин. Ни один из них не имел названия. На протяжении многих лет древние гробницы и храмы приходили и уходили, как облака, непокрытый, а затем покрыты снова зыбком песке. Это. Иногда казалось, Омар, что это было руины, которые переехали и не дюны; для действительно, вечная пустыня, казалось, гораздо более существенное, чем гробниц и храмов, которые появлялись и исчезали по прихоти элементов. Омар прошел профессора Модель T, похоронен в песке до вершины колеса. Позже сегодня его дядя придет с верблюдом, чтобы вытащить его. По цене. Омару и его мул побрел вдоль нижней части вади, и до подъема, что привело к новой гробнице. Даже издали было впечатляющим. Это была одна Омар не видел прежде. Его дядя сказал ему, что он появился несколько раз в прошлом, но были проигнорированы грабителей, так как он не держал сокровище. "Это не для нас", сказал он. Дядя Омара был могила грабитель. Местные жители ограбили гробницы и храмы жадности. Европейцы пришли и ограбили их, что называется наукой. Европейцы заинтригован Омара. Они были больше похожи на мальчиков, чем мужчин. Они были жестоки, как мальчиков, но, как быстро смеяться. Как мальчики, они не заботятся для золота или серебра. Итальянский профессор был взволнован граффити он нашел, как "настоящий" грабитель был бы кругами золота или корзины из драгоценных камней. Даже половина похороненных в песке, храм был впечатляющим. Его огромный колоннами вход карликовые двух мальчиков, которые стояли на песке снаружи, держа зеркала для отражения света в храме (трюк могилу грабителя). Ребята махали Омара, как он прошел. "Вода!" Кричали они, и Омар перестал делиться несколько капель из козлиной шкуры сумки. "Ты не пить!", Сказал он. "Просто скучно. Будьте благодарны у вас есть работа. "" Quit играть сахиб, "сказал Махмуд, который провел наибольшее зеркало. "Ты просто воды мальчика." Омар решил проигнорировать его. Он оставил мула в тени и поспешил внутрь. Омар знал, что профессор и его помощник американского Билли, будет пить. Европейцы пили много воды Зеркала в дверь светилась по длинному коридору. Омар шел близко к стене так, чтобы он не будет блокировать свет. Другой мальчик провел очередное зеркало в конце. Его работа была направить луч внутри, и убедитесь, что свет следовал профессор и его молодой американец вокруг большой камере. Но мальчик уже испортить. Его голова упала, как быть, задремал, сделал сонный при тусклом свете, плохой воздух, или, возможно, на гудение итальянского археолога, как он объяснил, иероглифы, покрывающие дальнюю стену большой камере. "Эй, Азиз!" Голос профессора раздался через камеру. Мальчик сел, его свет мигает вокруг внутренней камеры как серебро молнии. "Вы должны обратить внимание!", сказал профессор Pacoli. "Да, Азиз!" прошептал Омар. Он остановился в дверях, наслаждаясь последний момент свободы, прежде чем взрослые увидели его. Он был очарован зрелищем камеры с его дальней стене, покрытой попкорн. В темноте они выглядели как граффити; но когда свет ударил им, что они, казалось, светиться с магией, с обещанием, с властью. Профессор стоял на шаткой лестнице указывая на иероглифы, в то время как молодой американец, Билли, обратил их в своем альбоме. Омара понравился Билли. Он любил смотреть, как он работает. Билли обратил даже не глядя на альбоме в руке, и еще; его рисунки были почти столь совершенна, как новые "фотографий" Омар видел в «журнале» от Каира. Омар понял ученых (которые любили новый) использовал бы фотографии, но свет был слишком тусклым в храме. Омар взял до его козьих снова, и начал переходить из комнаты, когда он чувствовал костлявую руку на плечо. Он начал и прыгнул-то оглянулся и увидел небольшое, наклонился знакомую фигуру. Омар знал старого священника. Он был вокруг в течение многих лет, живет на краю пустыни, он был не совсем европейская, но не совсем египетский либо. Священник мягко поднял козлиной кожи сумку с плеча Омара. "Я возьму его с ними, сын мой. "Омар кивнул и передал мешок воды. Старый священник сделал его нервничать, хотя он не знает, почему. "Идите с Богом," сказал священник, делая знак креста на лбу мальчика. Он оставил его в тени и перешли с козьей, к лестница, где итальянская переживала сценария, посимвольно "... когда три планеты находятся в затмения," сказал профессор, пальцы слегка путешествия через странные символы, как будто он читал шрифт Брайля. "Черная дыра, как дверь, открыта. Зло приходит ... посева террор и хаос! "Он поднял руку и указал на ах иероглифа змеи скользили между тремя планетами. Лестница потрясли и чуть не упал. "Смотри, Билли?», Он сказал молодой человек с набросков. "Змея, Билли. Убедитесь, что вы получите змею! Окончательный Зла. Убедитесь, что вы получите змею! "Билли набросал не глядя вниз, его рука быстро и его удары уверен." И только когда это змея акт должен произойти? "Ложь спросил сухо. Профессор проигнорировал его сарказм. Он повернулся к стене и пробежал пальцами по сценарию. "Если это пять, и это тысяч ... каждые пять тысяч лет!" "Так у нас есть время," сказал Билли. Старый священник остановился на полпути через камера. Он вздрогнул, когда услышал сарказма в голосе молодого американца. Если бы он только знал,! На мгновение, священник колебался в том, что он собирался сделать. Молодой человек был в неведении, в конце концов. И невежество было своего рода невиновности. Он ничего не знал. Тогда старый священник услышал слова профессора, бубнить, как он последовал сценарий: "Так вот у нас есть эти разные народы или символы людей, собравшихся вместе эти четыре элемента жизни: вода, огонь, земля, воздух ... Пальцы профессора остановился на одной идеограммы, который имел человеческий облик. "Около пятую, пятый элемент". И священник знал, что он должен был делать то, что он собирался сделать. Он вытащил древний флакон из кармана его грубой черной рясе. Он открыл ее, и вздрогнул от резкого запаха, который возник из сухого порошка. Он открыл сумку козьей воды, как профессор бубнил: "Это как все эти люди дали что-то от себя, чтобы сделать это существо ..." "Господи, прости меня, "прошептал священник, как он покачал порошок из флакона в Waterbag. "Они уже знают слишком много. Далеко, далеко слишком много! "Профессор еще говорил взволнованно, пальцы остановился на иероглифа." ... Это существо, в котором вся история Вселенной находится. Вся сила, вся надежда ... чтобы защитить нас от лукавого ... "" Аминь ", сказал старый священник, заполняя кружку из козьей. Профессор посмотрел вниз с лестницы и заметил его головки впервые." Отец! " он сказал. "Это самая удивительная вещь! Наибольшее находка в истории! Я имею в виду, посмотрите ... ". Священник серьезно кивнул Возбужденные по его собственным словам, профессор понизил голос, и замедлил свое выступление каденции молитвы:" Здесь хорошо, здесь зло, и здесь- "Он указал на символы четырех элементов, облеченные вокруг центральной фигуры. "оружие против зла! Удивительно! Я собираюсь быть знаменитым! "" Тогда давайте тост свой ​​известность! ", Сказал священник. "Вот Билли ..." Он вручил молодому художнику чашку, и налил еще один для профессора. Билли начал пить, как профессор спустился по лестнице. "Пей!", Сказал священник, подавая профессору другой кубок. Профессор поднял Это. "Для славы! Салюд ... "Но тогдашний Он опустил чашку без дегустации." Мы не можем тост с водой. Билли! В моем рюкзаке-граппа! "Священник смотрел в ужасе, как профессор бросил воду на полу храма. Билли осушил чашку и побежал в коридор. Фитинга начала думал священник, безутешный. Я убил невинного! Не плохо, подумал Билли. Обычно вода из козьей вкус слишком много, ну, коза, в угоду его вкус. Но это было слаще. Возможно, водонос, Омар, обратил его от лучшего также. Или, возможно, это было меньше, козьей фол, чем обычно. Whatever, Билли подумал, как он поспешил через длинный коридор, ведущий из к ярким светом солнца пустыни. Он прикрыл глаза, чтобы избежать бликов зеркал. На полпути вниз по коридору, он нашел сумку профессора. Он наклонился вниз, чтобы открыть его, когда он услышал приглушенный звук, и свет изменился. Что-то происходит за пределами храма. Внезапный шторм? Невозможно, думал Билли. Там не было никаких резких бури здесь. Египет не нравится Индиана, где гроза может взорвать и пронесет в считанные минуты. Здесь тепло был неумолим, и несколько облака, что

Results (Russian) 3:

терри биссон

пятый элемент



1 было 1913 и "окончания войны всех войн", первой мировой войны, еще не началось.

других войн бушевали.

войны в пустыне на ниле продолжает вечность старые побоище здесь, в пустыне это край, где деревни поля встретились дюны; борьба приносит побольше песка в один год, немного возделанную землю.

война животного против человек был сражались на мула с мальчиком на своей спине, медленно тянуться путь, ведущий в пустыню, вдали от деревни областях.мул пошел медленнее и медленнее, до тех пор, пока мальчик ударил его палкой между ушами, получить временное преимущество в войне.

"идти", - заявил омар в родной диалект, как древние как могилы, что усеяли пейзаж."но не слишком быстро", - добавил он. -

мальчик был с его собственной войны - вечная война молодежи в отношении возраста.он был направлен

набрать воды, и он не спешил возвращаться, чтобы взрослые могли бы босс его вокруг некоторых более.

тем временем другие, более глубокие войн собирались, войн, которые мальчики и мулов не знал.

трек рана между дюнами, в пустыню.солнца сожгли на разбросаны руины.никто из них не имена.

на протяжении многих лет древних гробниц и храмы, приходили и уходили, как облака, обнаружили и затем распространяется еще на зыбучих песках.это.иногда казалось, что это руины омара, что движется, а не дюн; действительно,вечной пустыни представляется гораздо более значительное, чем могил и храмы, которые появились и исчезли по прихоти стихии.

омар принял профессора модель т, закопаны в песок до вершины ее колеса.сегодня его дядя придёт с верблюдом, чтобы вытащить её оттуда.за определенную цену.

омара и его мулом тащился вдоль дна ручья, и рост, что привело к новой могилы.даже на расстоянии, это было впечатляюще.

это был один омара еще не видел.его дядя сказал, что она была в несколько раз в прошлом, но игнорировали грабителей могилы, поскольку он провел сокровища нет.

"это не для нас", - сказал он. -

омара, дядя был могилой грабителя.местные жители

ограбили гробницы и храмы, жадности.европейцы пришли и ограбили их за то, что называется наука.

европейцы заинтригован, омар.они были больше мальчиков, чем мужчины.они были жестоко, как мальчики, но как быстро смеяться.как мальчики, они, кажется, не за золото или серебро.итальянский профессор был как от граффити, он нашел в "реал" грабитель был бы кружочками золота или корзину драгоценных камней.

даже половины закопаны в песок, храм был впечатляющим.его огромный pillared вход ни в какое сравнение двух мальчиков, которые стояли на песке снаружи, проведение зеркала, чтобы отражать свет в храм (серьезную разбойник фокус).

мальчиков помахал омар, как он умер."вода!"они плакали, и омар перестали делиться несколько капель из козлина мешки.

" ты не пить!", - сказал он."просто скучно.будьте благодарны, что у тебя работа.

"хватит играть сахиб"саид махмуд, который провел большое зеркало."ты просто водонос".

омар решил проигнорировать его.

он оставил мул в тени и поспешил внутри.омар, знали, что профессор и его американский помощник билли будет пить.европейцы пил много воды

зеркала в дверь сияли вниз длинный коридор.омар шли в непосредственной близости от стены, чтобы не блокировать свет.