Under Putin’s leadership, Russia si

Under Putin’s leadership, Russia significantly reengaged with Central Asia prior to 9/11. This was based on the convergence of a number of factors including: greater economic capabilities derived from increased revenue from oil and gas exports; a clearer assessment of the threats (Islamic radicalism, drug trafficking) and opportunities (natural resources, transport networks, and geographic contiguity to South and East Asia); and the consolidation of the ruling authoritarian regimes in each republic. Post-9/11 Central Asia entered, by some analysts’ reckoning, a “New Great Game” for geopolitical influence among Russia, China, and the United States with the rapid and successful insertion of American military forces into Afghanistan. Despite substantial US gains in 2001-2003 in the security sphere, including conclusion of military cooperation agreements with each of the Central Asian states (with the exception of Turkmenistan) and the lease of bases in Uzbekistan and Kyrgyzstan, the setbacks to both Russian and Chinese long-term interests were overstated.
Moscow and Beijing reinvigorated their bilateral relationships with the Central Asian states and their security-oriented multilateralism in the region via the SCO’s and the CSTO’s focus on combating “extremism” and “terrorism.” In the SCO context, this led to the development of joint military exercises and the establishment of a Regional Anti-Terrorism Center (RATS) in Tashkent, while the CSTO focused on developing a rapid reaction force to be based in the region. Astana, much like the other Central Asian capitals, engaged in a game of “mutual entrapment” with Russia, China, and the United States, whereby it successfully leveraged each great power’s concerns regarding counterterrorism to extract various concessions. Astana was able to leverage its cooperation on counterterrorism (including permitting US military use of its airspace) for a five-year military cooperation agreement in September 2003, while simultaneously obtaining counterterrorism-related military aid from Beijing. Its assistance to the US-led “War on Terror” led to direct praise from Secretary of Defense Donald Rumsfeld, bringing “prestige and international acknowledgment.” This tendency peaked with the US-Uzbek and US-Kyrgyz wrangling over the US leasing of the Karshi-Khanabad (K2) and Manas air bases between 2005 and 2007.
For the ruling regimes in Central Asia playing this particular game carried some unwanted costs as increased engagement with the West, and the United States in particular, resulted in critical assessments of their governance and human rights records. The “tulip revolution” in Kyrgyzstan of March 2005 that overthrew President Askar Akaev and the Andijan incident of May 2005 in Uzbekistan turned the majority of Central Asian capitals into the arms of Russia and China. They soured perceptions of the US role in the region, with Uzbek president Islam Karimov and other leaders severely criticizing the US promotion of democracy and human rights as opposed to “stability.” Russia and China’s contrasting emphasis on “non-interference” in domestic affairs, economic development, stability, and counter-terrorism repositioned them as reliable partners for the region’s authoritarian leaders. As Kazakh analyst Murat Laumilin noted, the SCO served Kazakhstan’s interests: it permitted Astana to engage directly with, and play off against each other, China and Russia; it guaranteed the inviolability and security of member states’ borders; and the SCO RATS committed the organization to protect member states from the threat of radical Islamism. The CSTO too, at its 2004 summit in Astana, by committing its members to assist each other in dealing with potential internal threats arising from “political, economic, ethno-religious, territorial and other contradictions” played to the Nazarbayev regime’s domestic political and security concerns.

Results (Russian) 1:

Под руководством Путина Россия значительно чётко с Центральной Азии до 9/11. Это было основано на сближение целого ряда факторов, включая: более широкие экономические возможности, полученных от увеличения поступлений от экспорта нефти и газа; более четкую оценку угроз (исламского радикализма, незаконным оборотом наркотиков) и возможности (природных ресурсов, транспортных сетей и географической примыкание к Южной и Восточной Азии); и укрепление авторитарных режимов правящей в каждой Республике. Post-9/11 Центральной Азии вступил, некоторые аналитики расплаты, «Новой большой игры» для геополитического влияния России, Китая и Соединенных Штатов с быстрой и успешной вставки американских вооруженных сил в Афганистан. Несмотря на существенные нас успехи в 2001-2003 годы в области безопасности, включая заключение соглашений о сотрудничестве военных с каждым из Центральной Азии государств (за исключением Туркменистана) и аренды баз в Узбекистане и Кыргызстане, неудач российских и китайских долгосрочным интересам были завышены. Москва и Пекин активизировать свои двусторонние отношения с центрально-азиатскими государствами и их безопасность ориентированный многосторонности в регионе через ШОС и ОДКБ акцент на борьбе с «экстремизм» и «терроризм». В рамках ШОС это привело к разработке совместных военных учений и создание центра региональной антитеррористической (РАТС) в Ташкенте, в то время как ОДКБ нацелено на разработку сил быстрого реагирования в регионе. Астана, так же, как другие Центральной Азии столиц, участвует в игре «взаимных изобличения» с Россией, Китаем и Соединенными Штатами, whereby он успешно использовала каждой великой державы озабоченность относительно борьбы с терроризмом для извлечения различных уступок. Астана был в состоянии использовать свое сотрудничество по борьбе с терроризмом (включая разрешительные США военные использование своего воздушного пространства) для пятилетнего военного сотрудничества соглашения в сентябре 2003 года, при этом одновременно получение связанных с терроризмом военную помощь от Пекина. Его помощь под руководством США «войны с террором» привело к прямой похвалу от министра обороны Дональда Рамсфелда, принося «престиж и международное признание». Эта тенденция достигла своего пика с Американо-узбекских и Американо-киргизских wrangling над США лизинг авиабазы Карши-Ханабад (K2) и Манаса между 2005 и 2007 годах. Для правящих режимов в Центральной Азии этой конкретной игры осуществляется некоторые нежелательные расходы как активизации взаимодействия с Западом, и Соединенные Штаты Америки, в частности, привели к критических оценок их записей, управления и прав человека. «Тюльпановой революции» в Кыргызстане марта 2005 года, который был свергнут президент Аскар Акаев и Андижане инцидент от мая 2005 года в Узбекистане оказалось большинство центральных азиатских столиц в объятия России и Китая. Они испортились представлений о роли США в регионе, президент Узбекистана Ислам Каримов и другие лидеры, резко критикует США поощрения демократии и прав человека в отличие от «стабильности». Россия и Китай в контрастный акцент на «невмешательства» во внутренние дела, экономического развития, стабильности и борьбы с терроризмом перемещать их как надежных партнеров для региона авторитарных лидеров. Как аналитик Казахстана Мурат Лаумилин отметил, ШОС интересам Казахстана: это разрешено Астана взаимодействовать непосредственно с, и играть друг против друга, Китая и России; Это гарантирует неприкосновенность и безопасность границ государств-членов; и РАТС совершенные Организации для защиты государств от угрозы радикального исламизма. ОДКБ тоже, на его 2004 года саммита в Астане, совершая своих членов для оказания помощи друг другу в решении потенциальных внутренних угроз вытекающих из «политические, экономические, этно религиозных, территориальных и других противоречий» играл для режима Назарбаева внутренние политические и проблемы безопасности.

Results (Russian) 2:

Под руководством Путина, Россия значительно reengaged с Центральной Азией до 9/11. Это было основано на сходимости ряда факторов, включая: больших экономических возможностей, полученных от увеличения доходов от экспорта нефти и газа; яснее оценка угроз (исламский радикализм, наркотрафик) и возможностей (природных ресурсов, транспортных сетей, и географической смежности в Юго-Восточной Азии); и консолидация правящих авторитарных режимов в каждой республике. После 9/11 Центральной Азии вошли, по расчетам некоторых аналитиков, в "Новой большой игры" для геополитического влияния между Россией, Китаем и США с быстрым и успешным введением американских военных сил в Афганистане. Несмотря на значительные успехи в США 2001-2003 в сфере безопасности, в том числе заключение соглашений о военном сотрудничестве с каждой из стран Центральной Азии (за исключением Туркменистана) и аренды баз в Узбекистане и Киргизии, неудачи в русском и китайском долгосрочные интересы были завышены.
Москва и Пекин активизировать свои двусторонние отношения с государствами Центральной Азии и их безопасности, ориентированных на многосторонности в области с помощью фокус ШОС и ОДКБ по вопросам борьбы с "экстремизмом" и "терроризмом". В контексте ШОС, это привело к развитию совместных военных учений и создания регионального антитеррористического центра (РАТС) в Ташкенте, в то время как ОДКБ сосредоточена на разработке силы быстрого реагирования, которые будут базироваться в регионе. Астана, как и других столицах Центральной Азии, занимающихся в игре «взаимного захвата" с Россией, Китаем и США, в результате чего он успешно привлечено касается каждого великой державы в отношении борьбы с терроризмом, чтобы извлечь различные уступки. Астана смогла использовать свое сотрудничество в антитеррористической (в том числе разрешения американского военного использования воздушного пространства) в течение пяти-летнего соглашения о военном сотрудничестве в сентябре 2003 года, в то время как одновременно получения контртеррористической связанных военную помощь от Пекина. Его помощь во главе с США "войны с террором" под направить похвалу от министра обороны Дональда Рамсфелда, в результате чего "престиж и международное признание." Эта тенденция достигла своего пика с американо-узбекских и американо-кыргызский споры по США лизинг Карши-Ханабад (К2) и Манас авиабазы ​​между 2005 и 2007
для правящих режимов в Центральной Азии, играющих данной конкретной игре осуществляется некоторые нежелательные расходы, как увеличение взаимодействия с Западом, и в Соединенных Штатах, в частности, в результате критических оценок их управления и прав человека записи. "Революция тюльпанов" в Кыргызстане в марте 2005 года, которая свергла президента Аскара Акаева и Андижане инцидент мая 2005 года в Узбекистане оказалось большинство столиц Центральной Азии в объятия России и Китая. Они испортились восприятие роли США в регионе, с президентом Узбекистана Ислам Каримов и другие лидеры серьезно критиковать продвижение США демократии и прав человека, в отличие от "стабильности". России и Китая контрастные акцент на "невмешательства" во внутренние дела экономическое развитие, стабильность и борьбе с терроризмом приложена им в качестве надежных партнеров для авторитарных лидеров региона. Как отметил казахстанский аналитик Мурат Laumilin, ШОС служил интересам Казахстана: это разрешено в Астане заниматься непосредственно и играть друг против друга, Китая и России; он гарантировал неприкосновенность и безопасность границ государств-членов; и РАТС ШОС стремится организация для защиты стран-членов от угрозы радикального исламизма. ОДКБ тоже на своем 2004 саммите в Астане, совершая своих членов, чтобы помочь друг другу в борьбе с потенциальными внутренних угроз, вытекающих из «политических, экономических, этно-религиозных, территориальных и других противоречий" играл внутриполитической и безопасности режима Назарбаева опасения.

Results (Russian) 3:

России, руководством России значительно включатся в Центральной Азии до 9/11. Она была разработана на основе конвергенции ряд факторов, в том числе: повышение экономического потенциала за счет увеличения поступлений от экспорта нефти и газа; более четкую оценку угроз (исламского радикализма, оборота наркотиков) и возможности (природных ресурсов, транспортных сетей,и географическая близость к Южной и Восточной Азии); и консолидации правящей авторитарных режимов в каждой республике. Post-9/11 Центральной Азии вступил, некоторые аналитики, "Новой Большой игры" для геополитического влияния среди Россия, Китай и Соединенные Штаты в условиях быстрого и успешного включения американских военных сил в Афганистане.Несмотря на значительные успехи США в период 2001-2003 годов в области безопасности, в том числе заключение соглашений о военном сотрудничестве с каждым из государств Центральной Азии (за исключением Туркменистана) и сдачи в аренду базы в Узбекистане и Кыргызстане, неудачи как для России и Китая долгосрочные интересы были завышены.
Москва и Пекин активнее своих двусторонних отношений с государствами Центральной Азии и их на обеспечение безопасности многосторонности в регионе через ШОС и ОДКБ по борьбе с "экстремизмом" и "терроризм". В рамках ШОС, это привело к разработке совместных военных учений и создание регионального антитеррористического центра (крыс) в Ташкенте,В то время как стран ОДКБ в силы быстрого реагирования, которые будут на основе в регионе. Астана, Казахстан, как и в других странах Центральной Азии столиц, участвуют в игре "взаимного ловушке", с Россия, Китай и Соединенные Штаты, в соответствии с которым он успешно использовать каждой великой державы в отношении антитеррор для извлечения различных уступок.Астана была возможность использовать свое сотрудничество по Ближнему Востоку (в том числе позволит нам военного использования воздушного пространства) на пять лет военное сотрудничество соглашения в сентябре 2003 года, и одновременно получение антитеррор связанных с военной помощи из Пекина. Свою помощь в "войны с терроризмом" приводят к прямым похвалы от министра обороны Дональдом Рамсфелдом,"Престиж и международное признание." Эта тенденция достигла пика с US-Uzbek и US-Kyrgyz споры по поводу нам лизинга пока США сохраняют военное присутствие (K2) и "Манас" базах между 2005 и 2007 года.
Для правящих режимов в Центральной Азии в частности игры были некоторые нежелательные расходы на расширение взаимодействия с Западом, и в частности Соединенных Штатов,В результате критических оценок государственного управления и уважения прав человека. "Тюльпановая революция" в Кыргызстане от марта 2005 года, в результате которого был свергнут президентом Аскаром Акаевым и Андижанской инцидент от мая 2005 года в Узбекистан в Центральной Азии столиц в России и Китая. Они испортились представления о нас роль в этом регионе,С Узбекистана и других лидеров резко критикуют нас поощрения демократии и прав человека в отличие от "стабильности." Россия и Китай, контрастной упор на "невмешательства" в их внутренние дела, экономического развития, стабильности, и борьба с терроризмом переставить их в качестве надежных партнеров для авторитарных лидеров.Как специалист Казахстана Мурат Laumilin отметил, что SCO работал Казахстан интересы: она допускает Астана с, и играть друг против друга, и Китай, и Россия; она гарантирует неприкосновенность и безопасность государств-членов" границ; и SCO крыс в организации по защите государства-члены от угрозы радикальные исламисты. В ОДКБ, в ходе своей встречи на высшем уровне 2004 года в Астане,Путем совершения своих членов для оказания помощи друг другу в решении потенциальных внутренних угроз, связанных с "политических, экономических, этнических и религиозных, территориальных и других противоречий" играют на Назарбаева режима внутренних политических и проблем в области безопасности.