Of the Central Asian states, Kazakh

Of the Central Asian states, Kazakhstan has, arguably, been the most successful in crafting a foreign policy that has ensured security and contributed to the legitimacy of its authoritarian government—the result of manipulating Central Asia’s strategic environment, characterized by the predominance of three, often competing, powers: Russia, China, and the United States. This environment has been conducive for foreign policy, enabling Astana to triangulate to its benefit. 2 Neo-realist international relations theory would suggest that a secondary state, faced with such great power interlocutors, would adopt strategies of balancing or bandwagoning—opposite behavior prompted by the desire for security. Randall Schweller’s position is that they are, in fact, motivated by fundamentally different goals—balancing motivated by “self-preservation and the protection of values already possessed” and bandwagoning as “self-extension to obtain values coveted.” In this interpretation, the presence of a significant external threat is required for effective balancing but not for band-wagoning. Schweller argues, “positive sanctions are the most effective means to induce bandwagoning behavior”; external threats explain balancing behavior. 3

Secondary state responses to great or rising powers are not necessarily limited to such pure balancing or bandwagoning strategies. Many states have responded to China’s growing power by adopting a variety of strategies from “soft balancing,” to “accommodation,” to “hedging.”4 Drawing on neo-classical realist insights, some analysts have drawn attention to domestic-level variables in explaining secondary state behavior. Cheng-Chwee Kuik has argued that political elites in secondary states have responded to great and rising powers “by an internal process of regime legitimation in which the ruling elite evaluate—and then utilize—the opportunities and challenges of the rising power for their ultimate goal of consolidating their legitimacy at home.”5 How political elites perceive the threat or opportunity emerges as a crucial factor in explaining their behavior. Ultimately, “what states want,” as David Kang has argued, “is more important than how powerful they are.”6

The Kazakhstan political elite’s perception of great and rising powers has been shaped by four major factors: the country’s geopolitical position, natural resource endowment, ethnic demography, and regime type. Its position at the center of the Eurasian continent has conditioned its foreign policy choices.7 Landlocked and sharing extensive borders with both Russia and China, it viewed establishing relations with regional and global partners as essential for development. This desire to overcome the constraints of its geopolitical position was reinforced by the Kazakh economy’s reliance on natural resource exports, particularly oil and natural gas. For Nazarbayev, Kazakhstan’s “lack of direct outlet to the open seas and communicative resources” required that it develop cooperative relations with contiguous states, notably Russia and China, “which, for us, are the gates to world lines of communication.”8 For an economy in which oil accounts for 70 percent of total exports and delivers up to 40 percent of government revenue, diversifying access to markets is an abiding concern.9

Results (Russian) 1:

Государств Центральной Азии, Казахстан вероятно, был наиболее успешным в разработке внешней политики, которая обеспечила безопасность и способствовали законность его авторитарные правительства — в результате манипулирования стратегической обстановки в Центральной Азии, характеризуется преобладанием три, зачастую конкурирующих, полномочия: Россия, Китай и Соединенные Штаты Америки. Эта среда была благоприятной для внешней политики, позволяя Астана для триангуляции в свою пользу. 2 нео-теории международных отношений предполагает, что среднее государство, столкнувшись с такой великой державы собеседников, примет стратегии балансировки или bandwagoning — напротив поведение вызвано стремлением к безопасности. Рэндалл Швеллер позиция заключается в том, что они фактически, мотивированы принципиально разные цели — балансировки мотивировано «самосохранения и защиты ценностей, уже обладал» и bandwagoning как «self расширение для получения значений жаждали.» В этой интерпретации, требуется наличие существенной внешней угрозы для эффективной балансировки, но не для группы wagoning. Швеллер утверждает, «позитивные санкции являются наиболее эффективным средством для bandwagoning поведение»; внешние угрозы объяснить балансировки поведение. 3 Среднее состояние ответы на большой или рост полномочия ограничены не обязательно такого чистого баланса или bandwagoning стратегии. Многие государства отреагировали на растущей мощи Китая, приняв целый ряд стратегий от «мягкой балансировки,» «размещение», для «хеджирования». 4 опираясь на идеи нео классические реалисты, некоторые аналитики обратили внимание на внутреннем уровне переменные в объяснении поведения среднего состояния. Куик Чэн-Chwee утверждал, что политические элиты в средних государств откликнулись на большие и растущие державы», внутренний процесс легитимации режима, в котором оценить правящей элиты — и затем использовать — возможности и проблемы повышения мощности для их конечной цели укрепления их законности дома.» 5 как политические элиты воспринимают угроза или возможность становится решающим фактором в объяснении их поведение. В конечном итоге «что государства хотят,» Дэвид Канг утверждает, «является более важным, чем как мощный они являются». 6 Казахстан, восприятие политической элиты большой и повышение полномочий были сформированы четыре основных фактора: геополитическое положение, природных ресурсов, этнической демографии и тип режима страны. Его позиция в центре Евразийского континента обусловило его внешней политики choices.7 морю и обмена протяженные границы с Россией и Китаем, она рассматривает установление отношений с региональными и глобальными партнерами как необходимое условие для развития. Это желание преодолеть трудности своего геополитического положения была подтверждена зависимость казахстанской экономики от экспорта природных ресурсов, особенно нефти и природного газа. Назарбаева, в Казахстане «отсутствие прямой выход на открытом море и коммуникативной ресурсы» требует что он развивать отношения сотрудничества с сопредельными государствами, прежде всего Россия и Китай, «которые, для нас, являются ворота в мир линии связи». 8 для экономики, в которой нефть приходится 70 процентов от общего объема экспорта и обеспечивает до 40% государственных доходов диверсификации доступа к рынкам является неизменной concern.9

Results (Russian) 2:

Из стран Центральной Азии, Казахстан, возможно, был самым успешным в выработке внешней политики, которая обеспечивала безопасность и способствовало легитимности авторитарного правительства в результате манипулирования стратегическую обстановку в Центральной Азии, характеризуется преобладанием трех, зачастую конкурирующих, полномочия: Россия, Китай, и США. Эта среда была благоприятной для внешней политики, что позволяет Астану для триангуляции в своих интересах. 2 Нео-реалист теория международных отношений предполагает, что среднее состояние, столкнувшись с такими великими собеседниками силовых, примет стратегии балансировки или bandwagoning противоположны поведения вызвано желанием безопасности. Положение Рэндалла SCHWELLER является то, что они, в самом деле, руководствуясь принципиально разные цели балансировки почве "самосохранения и защиты ценностей уже обладали" и bandwagoning как «само-расширения, чтобы получить значения желанный". В этой интерпретации, Наличие значительного внешней угрозы необходим для эффективного балансирования, но не для группы-wagoning. SCHWELLER утверждает, "положительные санкции являются наиболее эффективным средством побуждения к поведение bandwagoning"; внешние угрозы объяснить балансирующего поведения. 3 Вторичные государственные ответы на великих или растущих держав не обязательно ограничиваться такими чистыми балансировки или bandwagoning стратегий. Многие государства отреагировали на растущую мощь Китая путем принятия различных стратегий, из "мягкой балансировки," к "размещения" на "хеджирования". 4 рисунок на нео-классические реалистов идеи, некоторые аналитики обращают внимание на переменных внутренний уровня в объясняя вторичного поведение государства. Чэн-Chwee Куик утверждал, что политические элиты в средних государств ответили на больших и растущих держав "внутренним процессом легитимации режима, в котором правящие элиты оценки, а потом использовать-возможности и вызовы растущей мощи своей конечной цели консолидации их легитимность у себя дома. "5 Как политическая элита воспринимает угрозу или возможность появляется в качестве важнейшего фактора в объяснении их поведения. В конечном счете, "то, что государства хотят", как Дэвид Кан утверждал, "является более важным, чем то, как они сильны." 6 восприятия политической элиты Казахстана большой и восходящие державы была сформирована четырьмя основными факторами: геополитическое положение страны, природные наличие ресурсов, этническая демография, и тип режим. Его позиция в центре Евразийского континента кондиционером свою внешнеполитическую choices.7 имеющих выхода к морю и обмена обширные границы с Россией и Китаем, она считает установление отношений с региональными и глобальными партнерами, как важно для развития. Это желание преодолеть ограничения своего геополитического положения был усилен в связи с использованием казахстанской экономики от экспорта природных ресурсов, в частности нефти и природного газа. Для Назарбаева, в Казахстане "отсутствие прямого выхода к открытым морям и коммуникативных ресурсов», необходимых что развивать отношения сотрудничества с сопредельными государствами, в частности, России и Китая ", который, для нас, являются воротами в мировых линий связи." 8 Для экономика, в которой нефть составляет 70 процентов от общего объема экспорта и поставляет до 40 процентов государственных доходов, диверсификации доступа к рынкам пребывает concern.9

Results (Russian) 3:

государств Центральной Азии, Казахстан, пожалуй, наиболее успешно в разработке внешней политики, безопасности и внесли свой вклад в легитимности авторитарных правительств - в результате манипулирования Центральной Азии в области окружающей среды, которая характеризуется преобладанием три, зачастую конкурирующих, полномочия: Россия, Китай, и в Соединенных Штатах.Эта среда была благоприятной для внешней политики, что позволит Астане для триангуляции в свою пользу. 2 Neo-реалист теории международных отношений предполагает, что вторичное государств, столкнувшись с такой великой державы, с кем было бы принять стратегии балансировки нагрузки или bandwagoning противоположный поведение, стремление к безопасности. Рэнделл Schweller считает, что они являются, по сути,мотивировано принципиально различных целей балансировки нагрузки, "для сохранения и защиты ценностей уже обладает" и bandwagoning как "добавочный номер для получения значения заветные." в этой интерпретации, наличие значительной внешней угрозы необходимо для эффективного распределения нагрузки но не для band-wagoning. Schweller утверждает,"Позитивные санкции являются наиболее эффективные средства, чтобы побудить bandwagoning поведение"; внешних угроз объяснить поведение балансировки. 3 ветровому вторичный ответных мер государства в значительной или повышение полномочий, не ограничиваются чистый балансировки нагрузки или bandwagoning стратегий. Многие откликнулись на Китай мощность путем принятия различных стратегий из "мягкого балансировки нагрузки," - "места размещения," в "хеджирование. "4 Опираясь на нео-реалист идеи, некоторые аналитики обратили внимание на внутреннем уровне переменных в объяснении среднее поведение государства.Cheng-Chwee Кёйка о том, что политической элиты в средних государств откликнулись на большое и повышение полномочий "внутренний процесс легитимации режима в правящей элите оценки, и затем использовать-возможности и проблемы роста мощности для их конечной целью консолидации их легитимности в домашних условиях."5 Как политической элиты считают, что угроза или возможность вытекает как решающий фактор в объяснении их поведения. В конечном счете, "что хотят," как Дэвид Кан заявил, "является более важным, чем как мощные они.6 ветровому казахстанской политической элиты в отношении великой и повышение полномочий под влиянием четырех основных факторов: геополитического положения страны,природных ресурсов, этнической демографии, и режима типа. Его положение в центре Евразийского континента приучила ее внешней политики они7 выхода к морю, и обмена границ с Россией и Китаем, она рассматривает установление отношений с региональными и глобальными партнерами как исключительно важное значение для развития.Это стремление преодолеть трудности своего геополитического положения была подтверждена в казахском экономика страны в значительной степени зависит от экспорта природных ресурсов, в частности нефти и природного газа. Для Казахстана, Казахстан, "отсутствие прямой выход в открытое море и коммуникативных ресурсов" требует, чтобы его развивать отношения сотрудничества с сопредельными государствами, в частности России и Китая, "в котором, для нас,- Это ворота в мире линии связи. "8 в экономике, в которой нефть составляет 70 % от общего объема экспорта и обеспечивает до 40% государственных доходов, диверсификации доступа на рынки является неизменной с9