The sun, reaching toward noon, domi

The sun, reaching toward noon, domineers over the
meadow; the shade of the walnut tree grows smaller and more noticeably cool. By
noon, all have arrived, including the Dodge station wagon from central
Pennsylvania, the young pregnant Wilmington cousin who married an airline
pilot, and the White Plains people, who climb from their car looking like
clowns, wearing red-striped shorts and rhinestone-studded sunglasses.
Handshakes are exchanged that feel to one man like a knobbed woodcarving and to
the other like a cow’s slippery, unresisting teat. Women kiss, kiss stickily,
with little overlapping patches of adhesive cheek and clicking conflicts of
spectacle rims, under the white unslanting sun. The very insects shrink toward
the shade. The eating begins. Clams steam, corn steams, salad wilts, butter
runs, hot dogs turn, torn chicken shines in the savage light. Iced tea, brewed
in forty-quart milk cans, chuckles when sloshed. Paper plates buckle on broad
laps. Plastic butter knives, asked to cut cold ham, refuse. Children underfoot
in the pleased frenzy eat only potato chips. Somehow, as the first wave of
appetite subsides, the long tables turn musical, and a murmur rises to the
blank sky, a cackle rendered harmonious by a remote singleness of ancestor; a
kind of fabric is woven and hung, a tapestry of the family fortunes, the
threads of which include milkmen, ministers, mailmen, bankruptcy, death by war,
death by automobile, insanity – a strangely prevalent thread, the thread of
insanity. Never far from a farm or the memory of a farm, the family has hovered
in honorable obscurity, between poverty and wealth, between jail and high
office. Real-estate dealers, school-teachers, veterinarians are its noblemen;
butchers, electricians, door-to-door salesmen its yeomen. Protestant,
teetotalling, and undaring, ironically virtuous and mildly proud, it has added
to America’s statistics without altering their meaning. Whence, then, this
strange joy?

Results (Russian) 1:

Солнце, достигнув к полудню, domineers надЛуг; в тени деревьев орех растет меньше и заметно более прохладно. Пополдень, все прибыли, включая Додж универсал от ЦентральнойПенсильвания, молодой беременной Уилмингтон двоюродный брат, который женился на авиакомпаниипилот и людей Уайт Плейнз, восхождение от их автомобилей, глядя, какклоуны, красный полосатых шортах и горный хрусталь шипованных солнцезащитные очки.Обменялись рукопожатиями что чувствовать себя одному человеку как Сулавесский резьбы по дереву и додругой, как корова, скользкий, безропотной соску. Женщины поцелуй, поцелуй stickily,с маленькой перекрывающиеся участки клей щеку и нажав конфликтыспектакль колеса, под белой unslanting солнцем. Очень насекомых сжатие ктени. Поедание начинается. Пара моллюсков, стержни кукурузы, салат wilts, маслозапускается, поверните хот-доги, разорванный цыпленка сияет в лучах дикарь. Холодный чай, сваренныйв сорок кварта молока банок, хихикает, когда пролилось. Бумажные тарелки пряжки на широкойкругов. Ножи пластиковые масло, попросил сократить холодной ветчины, отказываются. Дети под ногамив исступлении приятно съесть только чипсы. Как-то как первая волнааппетит спадает, длинные таблицы свою очередь, музыкальные и шум поднимается доПустое небо, гоготать, гармоничного вынесенное удаленного простоте предка; aвид ткани тканые и повесил, гобелен судьбы семьи,нити, из которых включают в себя молочников, министров, пробежке, банкротства, смерти, войны,смерть от автомобиля, безумия – странно распространены нить, нитьбезумие. Никогда не далеко от фермы или память о ферме семья зависв почетные безвестности, между бедностью и богатством, между тюрьмы и высокаяУправление. Недвижимость дилеры, школы учителя, ветеринары являются его дворян;Мясников, электриков, от двери до двери Продавцы его Йомен. Протестанты,teetotalling и undaring, по иронии судьбы добродетельной и мягко горд, он добавилдля статистики в Америке без изменения их смысла. Откуда тогда, этоСтранная радость?

Results (Russian) 2:

Вс, достигнув к полудню, domineers на
лугу; Тень дерева грецкого ореха становится все меньше и более заметно прохладно. По
полдень, все приехали, в том числе универсала Dodge от центра
Пенсильвания, молодой беременной Уилмингтон двоюродный брат, который женился на авиакомпании
пилот, и Уайт-Плейнс людей, которые лезут из их автомобиль, глядя, как
клоуны, носить красную полоску шорты и rhinestone- шипованные солнцезащитные очки.
Handshakes обмен, что чувство к одному человеку, как knobbed резьбы по дереву и
другие подобные скользкой и не оказывает сопротивления соска коровы. Женщины целуют, целуют липко,
с небольшим перекрытием участки с клеем щеке и нажав конфликтов
очков оправ, под белым unslanting ВС Сами насекомые сократится к
тени. Начинается питания. Моллюски пар, кукуруза пары, салат слабеет, масло
бежит, хот-доги свою очередь, разрывается курица светит в диком света. Холодный чай, заваренный
в сорок кварт молочных бидонов, хихикает, когда пьяный. Бумажные тарелки пряжки на широких
кругов. Пластиковые ножи масло, попросил сократить холодную ветчину, отказываются. Дети под ногами
в довольной безумие есть только чипсы. Так или иначе, как первая волна
аппетита стихает, длинные столы включить музыкальный, и шум поднимается в
пустой небо, гогот, вынесенного гармоничное удаленным простоте предка;
вид ткани ткут и повесил, гобелен семьи благосостояния,
темы которых включают молочники, министры, почтальонов, банкротство, смерть от войны,
смерть от автомобиля, безумие - странно распространенных нить, нить
безумия. Никогда далеко от фермы или памяти ферме, семья завис
в почетной безвестности, между бедностью и богатством, между тюрьмами и высокой
должности. Дилеры недвижимости, школьные учителя, ветеринары его дворяне;
мясники, электрики, от двери до двери продавцы ее йомены. Протестант,
teetotalling и undaring, по иронии судьбы добродетельным и слегка гордый, он добавил
к статистике американских без изменения их смысла. Откуда же тогда это
странно радость?

Results (Russian) 3:

Солнце, достижения в полдень, domineers на
спрашиваю в тени деревьев грецкого ореха и сложнее более значительно остыть. В
полдень, все прибыли, в том числе Додж станции вагон из центральной
Пенсильвании, молодых беременных Wilmington двоюродного брата, состоящих в браке с авиакомпанией
пилотный проект, и белый равнины, которые подниматься из автомобиля выглядит
клоунов,Надев красный-полосатая коротких замыканий и спереди стразы звездное небо солнечные очки.
рукопожатия, обмен информацией, которая в один мужчина, как a knobbed кружева и
других как коровье скользкой, сцепила руки у него соску. Положению женщин kiss, kiss stickily,
с мало дублирование патчей клея щека и нажав кнопку "конфликтов
зрелище ободья, под белым unslanting солнце. Очень насекомых сжать в направлении
тени.Питания начинается. Enalia пара для кукурузы, паром, салат должного применения, сливочное масло
работает, сосиски, раздираемой войной цыпленок попадал в жестокой. Пью чай, пиво
в сорок кварта молоко емкости, помиритесь!когда Мартина эта возможность стала настоящим подарком он заявил. Бумажные пластины на пряжке широкой
кругов. Пластиковые сливочного масла, ножи для холодной резки ветчины, отказываются. Детей задохнулись
в честь безумия ешьте чипсы. Каким-то образом, как первой волны
аппетит,В большие таблицы включить мюзикл, и ропоте поднимается до
пустое небо, в реальной жизни четкие грани вынес гармоничного с помощью пульта ДУ воспитывайте предок; a
рода ткани тканые и повесил трубку, семьи, в
резьбы из которых включают milkmen, министры, информации, банкротство, смерти в результате войны,
смерти в автомобиль, безумия - как это ни странно распространенных резьба, резьбу
безумия.Не от фермы или память о ферме, семьи ГИУ
г неясность, между нищетой и богатства, между тюрьму, и высокой
office. Недвижимость дилеры, школы и учителей, ветеринаров, его аристократов;
ужасной, электриков, от двери до двери продавцы ее yeomen. Протестанты,
teetotalling и undaring, как это ни парадоксально выигрывает и мягко говоря гордость, он
В статистических данных без изменения их смысл. Повзрослев, затем, это
странные радость?